[Ярта]

Название: Мир Тано (рабочее)
Автор:  Ярта
Дисклеймер: текст мой, арт Shinobu Tanno (да, название от имени художника)
Размещение: с моего согласия.
Жанр: фентези, с остальными ещё не определённо
Предупреждения: мне просто очень понравились герои. И захотелось попробовать увидеть их историю. Не более, не менее.
Персонажи:

Изей Фелиа. Глава и единственный представитель одного из девяти высоких домов империи. Десять лет назад Фелиа были прокляты богами за отказ впустить магию в свои исконные земли Иорэг и остальные восемь благословенных домов объявили негласную охоту на Фелиа, в результате которой выживет только Изей. Нейтралитет установился только три года назад. То ли в результате интриг новой главы дома, то ли по желанию императора, уставшего терять полезных людей из-за ерунды.
21 год, посещает только обязательные (официально или неофициально) мероприятия, гостей не приглашает, но выказавших желание принимает без возражений. Стремится востановить дом.

Эйн Кэрлон. Глава высокого дома Кэрлон. Ученик и убийца отца Изей Фелиа. Ближайший друг императора. Первый министр.
Прагматичен, придерживается официальной политики империи.

Она была красива красотой ядовитого тумана. Такой характерной красотой своей проклятой восьмью домами семьи. Глава и суть девятого Высокого Дома – Изей Фелиа. Единственная выжившая в череде случайностей, заговоров и ошибок.
Горе тем, от кого отвернулись древние боги. И горе вдвойне, если вокруг – благословенные ими враги. Но если ты всё-таки выживешь, если выцарапаешь собственную судьбу у всех, можешь считать себя счастливой. Так высоко взлетает не каждый. И какое кому дело, какие гири висят на ногах, если сам ветер распахивается за твоей спиной крыльями?
Она была действительно красива – эта живучая ядовитая змея в женском теле. Неуловимая полуулыбка на полных, карминовых губах, безмятежно глубокие, фиалковые до черноты глаза, светлая, едва тронутая загаром кожа и прямые тёмные волосы, не убранные традиционно в высокую причёску, а свободно падающие на спину, оттеняя лицо – само воплощение женственности. И платье мужского, вызывающе-простого кроя не только не портит впечатления, но ещё сильнее подчёркивает. У неё мягкий, негромкий голос, а нежные, но, ни единой секунды не трепетные манеры завораживали любого, кто имел неосторожность встретиться с этой девушкой.
Леди Изей без труда очаровывала мужчин и женщин. И нельзя было отрицать, что её очарование имело вполне твёрдую опору, куда более прочную, чем милое лицо или даже золото в её карманах.
Последняя из Фелиа в полной мере унаследовала присущую её семье ненавязчивую аристократичность, с которой они одинаково обращались и к слугам, и к королям, не проявляя ни панибратства, ни неуважения. Качество мало того, что само по себе приятное, так ещё и очень выгодно выделяющее их на фоне оставшихся восьми Высоких Домов. Гордых до заносчивости и неуступчивых в любой мелочи.
Эйн Кэрлон мысленно улыбнулся. Пожалуй, его дом считался самым высокомерным из всех. Он озвучил эту мысль своей собеседнице и та, протягивая ему фарфоровую чашечку с мятой, согласилась. Это была любимая тактика этой несравненной женщины: со всем соглашаться. Но только так, как нравилось ей. Воистину, великое умение, но сейчас это было скорее данью традиции. Эйн зашёл в гости что бы выпить мяты и не более того – они оба это прекрасно понимали, но… В конце концов, в любой момент всё может измениться, и кому как не им это знать.
-Молчание и равнодушие всегда воспринимались людьми как гордыня, - тонкое женское запястье обхватывает массивный витой браслет, на котором лежат не дрожащие пальцы. Не боится. А ведь всего три года прошло с тех пор, как их встреча закончилась бы для неё смертью. Или для него, но это вряд ли. Слишком молода и неопытна была Фелиа. Тогда – слишком. А теперь… а теперь она выжила и заставила всех пойти на перемирие. Этого достаточно, чтоб навсегда выбросить из головы её неопытность. Её либо не осталось, либо ей это не мешало.
А девушка, помолчав секунду, гостеприимно оставив лорду секунду на размышления, закончила:
– А дом Кэрлон в их глазах никогда не снисходит даже до гордыни. Люди обижаются.
Очаровательно. Особенно это «в их глазах». А в твоих, прекрасная леди? Но он не будет спрашивать, не будет уточнять. До сих пор живая Фелиа уже озвучила несколько лет назад свой ответ. И вряд ли захочет его повторять, а зачем расстраивать хозяйку дома, если в этом нет необходимости.
-Мы любим покой и тишину, - не стал ни спорить, ни соглашаться лорд.
-Я вас хорошо понимаю, - любезная улыбка, и Эйн понимает, почему молодые и не очень кавалеры радостно дарят сердце прелестной проклятой. И сожалеет, что это не любовь, с которой всё более или менее понятно. Но Фелиа так редко влюбляют себя… так редко…
-Кому нас понять, как не вам, - ответно улыбается гость, отпивая из чашки горьковатой мяты. Жаль без мёда, мёд с мятой – это же волшебство, но не стоит вводить Фелиа в искушение. Перемирие перемирием, а долгов в свитки памяти всеми записано немало. Почти исчез целый Высокий Дом, одна лишь Изей и осталась. Неужели она забыла, кто вина её положения? Не забыла и не забудет. И остальные не забудут молодой главе рода погибших, которых тоже было немало. А мёд так легко и радостно принимает в себя чары. Особенно, вложенные от души…
В общем, неразумно искушать юную Фелиа, даже будучи абсолютно уверенным, что она ничего не сделает. По уму стоило бы вообще с ней не встречаться и не говорить, но это уже смотрелось бы со стороны как продолжение тихой войны. Император будет недоволен, а разве могут верные подданные огорчать своего императора. Мать его собеседницы щёлкнула бы веером и пошутила, что подданные для этого и созданы, а отец приподнял бы брови и напомнил, что императора огорчает само их существование. Их дочь молчала и улыбалась, подливая себе в чашку мяты.
И не понять, что скрыто за пеленой гостеприимства в её глазах. Какие там пылают костры и бушуют моря. Она была слишком умна, что бы попытаться надеть на себя маску милой дурочки, после всего произошедшего, но никто не ожидал, что из всего разнообразия вариантов Изей Фелиа выберет роль отрешенной богини. И что та ей так восхитительно подойдёт. Так и вспоминается древнее: «Коли боги отвернулись, стань сам себе богом». Стала. Молодец.
А умрёт – и вообще цены ей не будет.
-Да, мы любим дальние поместья, - согласилась девушка. – Особенно Иорэг.
Кэрлон мысленно проклял проклятую ещё раз и отвесил оплеуху себе. Совсем забылся и главное – с чего бы? Вот и пришлось хозяйке напоминать как некрасиво прибегать к магии в гостях у добрых врагов.
Иорэг. Затерянный на севере замок у обрыва в вечно холодное море. Скупая земля, один тёплый месяц, ещё два нехолодных и снежная, продуваемая ветрами зима. Старая земля. Исконная земля Фелиа, которой они дорожат сильнее, чем всеми своими богатствами вместе взятыми. Многие ли ещё помнят, откуда вышли кречеты? Злые и безжалостные, с прямой, как северная сталь, волей. С мягкими повадками, как у неизбывно сладкого яда, сочащегося из разломов земли в их долинах.
Иорэг… Скупой на ненужные украшения дом, который Фелиа предпочли даже милости богов. Одно из немногих мест, где неслышно магии и чар, где мир всё ещё сам решает, как жить, не подчиняясь ничьей власти. И один из девяти Высоких Домов, почти исчез, отстаивая право своей земли жить так, как она желает.
Иорэг. Ненавязчивое напоминание, что Фелиа не особо любят заклинания в собственном доме, и леди Изей из этого правила не была исключением.

***

-Ты был у неё? – голос наследника дома Эндел на удивление высок и звонок. Так что Эйн не удержался от улыбки, решив, что подавленное желание встрепать мальчишке недлинные вороные волосы – вполне достаточное проявление такта и воспитания к сыну друга и… другу. Парнишка Оден с умными глазами давно превратился умного юношу, не обременённого сомнениями о своём праве на существование, которые ему так упорно пытались в своё время внушить все вокруг, кроме злополучных Фелиа, которые, не мудрствуя лукаво, просто несколько раз пытались его убить. Право слово, у проклятых тогда были заботы поважнее, чем игры на комплексах ребёнка.
-Да, - не стал отрицать лорд Корнэл, понимая, что сейчас ему сначала выскажут обвинения в неосторожности, а уж потом душу вытрясут расспросами. Хотя с другой стороны – возможно, он преувеличивает. – Меня любезно угостили мятой и приятной беседой.
-Это опасно.
-Не опаснее чем жить с ней в одном городе, - слукавил лорд, стягивая перчатки и устраиваясь поудобнее в кресле у камина. – А так как с фактом её места обитания мы ничего поделать не можем, как и с самим фактом её существования – лучшее, что мы можем сделать – это сделать хорошее лицо при… не совсем удачной игре.
-Дом Фелиа почти исчез, - возразил Оден, усаживаясь на стол. – Это хорошая игра.
-Дом Фелиа остался, малыш. Сильный, богатый и влиятельный, а количество наследников… это лишь количество наследников. Как выразилась малышка Изей год назад, когда Амир решил спросить её прямо «зато дом Фелиа не раздирают внутрисемейные противоречия»
Молодой Эндел кривовато, как отец, улыбнулся:
-О да, он теперь воистину един.
-Изей умеет искать хорошее даже в самом плохом, отец успел хорошо её выучить. Так что нас всё ещё девять Высоких Домов и ни как иначе.
-А ты и рад, - как бы мимоходом заметил гость.
-Прости? - ледяное удивление – плетью вокруг чужого горла. Но Оден даже не вздрогнул и глаз не отвёл. Хоть бы щиты, паршивец, поднял, да куда там. Это же ниже нашего достоинства.
-Эйн, да ты же был рад и счастлив, когда эта женщина выкрутилась таки и всех обставила. И не надо смотреть на меня таким ледяным взглядом, как будто я не знаю, что ты ею восхищаешься.
Женщина. Где его шестнадцать, когда двадцать один год казался едва ли не старостью? Нет, конечно, в свете Изей должна бы считаться старой одинокой девой, в свои-то за двадцать и без мужа. Вот только ещё бы кто-нибудь об этом вспоминал.
-Ты ещё припомни, что её отец был моим наставником, - холодно, хоть и беззлобно, оборвал он сына друга. – Это не имеет никакого отношения к моим решениям, Оден.
И совсем не обязательно говорить, что история может повториться. Оден либо понимает и так, либо ещё слишком молод и пусть глаза ему открывает отец, а не лорд Кэрлен. Всё же есть вещи, которые не должен и не обязан делать ни один, даже самый близкий друг семьи. А самым близким он не был. Просто другом, что тоже неплохо.

***

Изей отрешённо смотрела в карюю глубину чая, неторопливо обводя пальцем край чашки, то ли пытаясь заставить его звенеть, то ли просто так.
Эйн Кэрлен. Имя перекатывалось на языке, как отравленное вино плещется в императорской чаше. Карие глаза, цвета крепкого чая под хищным разлётом бровей, длинные каштановые волосы, разлетающиеся от быстрой, резкой походки, резковатый контур лиц и плотно сжатые губы, которые так неохотно обнажают улыбку. Очень опасный, очень необычный, очень интересный мужчина.
«Смотри, дочка, - говорил отец. – Вот он – будущий король теней. Смотри и запоминай. Если когда-нибудь так сложится жизнь, он не пожалеет никого, кто будет на его пути». И, конечно, как всегда, был прав. Могущественный Лорд не был лишён сердца, как полагали многие, но жалости и сожалений не ведал. Зато умел радовать не случившемуся, если оно было ему по душе. Так что этого человека, пока расклад не изменится, можно не опасаться. Это хорошо, иметь в личных врагах короля теней ей не хотелось, даже если… даже если были причины самой записать его в личный чёрный список. Но отец этого не хотел. «Каждый выполнял свою работу, каждый сделал свой выбор». И продолжать бойню после того, как получилось её усмирить – это очень глупо.
Куда важнее заняться поиском новых опор. Дом стоит, пока стоит глава дома (хоть старый, хоть новый, хоть очень новый), но всегда лучше, если есть те, на кого можно опереться. Не шутки же ради каждая семья имела «опоры» - это слово, оброненное когда-то в шутку, давно успело стать столь же говорящим как и «Высокий дом» или Император. И не зря. Опора – это те люди, на которых Дом всегда может опереться. Чтобы не случилось. Фактически, их даже не рассматривали как наделённых собственной волей (хотя это было и крайне ошибочно, безвольные создания никому были и через порог не нужны), всего лишь как исполнителей воли одной из девяти семей. И Фелиа, в том числе, лишились и их.
Досадно.
Хотя интуиция подсказывала, что нужно немного подождать и жертва появится на горизонте. Опору нельзя было купить – за деньги нанимались наёмники, но не тени, неотступно следующие за хозяином. Их ловили на гордость, симпатию, уважение, долги или даже дружбу с любовью. Почему бы и нет. Главное не ответить взаимностью на последнее.
Изей задумчиво размешала давно растворившийся сахар в чашке. Ей было интересно, кто залетит в её ладони доверчивой яркой бабочкой. Очень яркой и очень ядовитой. Разве безобидная крылатка решится приблизиться к проклятой?

***

А через неделю по столице разнеслась оглушительная новость: Эйн Кэрлен арестован по подозрению в государственной измене. И следом тихим шёпотом, что всё это происки Фелиа. Второе было ложью. Изей всегда предпочитала иметь дело с циничным, но разумным Эйном, нежели с его средним братиком Ролэ, честным и фанатичным идиотом. С первым договориться было можно, со вторым… разве что, призвав в свидетели всех богов разом.
В общем, новость была одновременно неожиданной, странной и плохой. Отвратительное сочетание, на взгляд Изей, но тут уж ничего не поделаешь. Хотя ей бы хотелось знать, какая муха укусила императора, что он устроил такой скандал, арестовывая своего ближайшего сподвижника и друга. Не проще ли было, в крайнем случае, тихо удавить Лорда Кэрлена, не привлекая лишнего внимания? Но мнения из сострадания и жадности помилованной Фелиа Его Величество не интересовало никогда, а Изей была не настолько озабочена судьбой своего почти кровного врага, что бы вмешиваться не в своё дело, рискуя испортить собственное положение из-за простого любопытства. Любопытство полезно для здоровья только в строго отмерянных пропорциях к самосохранению.
Так она думала до тех пор, пока в вазе с пахнущими далёким дымом астрами не расцвела ярко алая роза. Девушка задумчиво посмотрела на вызывающе-яркий цветок, улыбнулась и, мимоходом оборвав кровавые лепестки, позволила войти младшему Кэрлену в дом, минуя двери и соглядатаев. Наэ был моложе её на два года, потрясающе красив, умён и фантастически скрытен. Особенно для своего юного возраста. Последнее вызывало в Изей иррациональную симпатию с самого детства.
-Вы хотели со мной поговорить? – спросила она, протягивая ему ладонь.
-Да, - он вежливо коснулся губами запястья с неуловимым запахом перечной мяты и сел в указанное ему кресло. – Вы можете освободить моего брата?
Она могла бы сказать, что нет. Что не хочет, не планирует и не видит в этом выгоды для себя. Что это ей не по зубам. Но…
-Возможно, - рука не обтянутая тонким шёлком перчаток задумчиво касается белоснежных хризантем. – Я не знаю и, откровенно говоря, не желаю проверять. У меня нет причин спасать человека, убившего моего отца.
-Вы бы предпочли иметь дело с Ролэ? – непроницаемый лёд спокойствия в нереальных бирюзовых глазах напротив и сухое равнодушие голоса.
-Я бы предпочла не связываться с императором, - поправила девушка, на секунду прикрыв глаза. – Это опасно, а особенно в моём положении.
-Вы сказали у вас нет причин, но они могут появиться?
-Возможно, - не стала отрицать Изей. – А вы знаете, чего я хочу.
-Я предполагаю, - острое ледяное лезвие сверкает в чужих глазах, и Фелиа неуловимо улыбается собеседнику. Ну же. – Опора?
-Верно, - медленный наклон головы и тёмные тяжёлые волосы падают на грудь. – Опора – это то, в чём нуждается мой Дом. А вы хотите мне предложить кого-то?
-Себя.
«Какое спокойное безумие в нём живёт, - думает Изей. – Каким ценным приобретением он может стать».
-Даже так?
-Если вы освободите Эйна.
Она молчала долго. Достаточно долго, чтобы успеть всё взвесить и решиться рискнуть. Достаточно долго, чтобы натянуть чужие нервы до предела. Достаточно, чтобы понять, что так и осталась авантюристкой, готовой броситься во все тяжкие был бы повод.
-Хорошо, - лёгкий вензель в воздухе, символ богини надежд и удачи. – Я попробую, а вы помолитесь, чтоб мне не мешали.
-Разумеется, - лёгкий наклон головы и ещё один поцелуй руки. Безумно официально и обыденно для столь нетривиальной сделки. Контрасты – это прекрасно. Изей слегка помедлила, прежде чем вынуть руку из чужих тёплых пальцев:
-И я надеюсь, что вы понимаете, что я бы не хотела предавать наш договор огласке?
-Несомненно, - ещё один поклон. – Я приду в ваш дом, через три месяца после освобождения брата.
Слухи будут всё равно, они оба это понимают. Но не столь вызывающие. Они так и останутся сплетнями из романтических рассказов.
-Что ж, тогда до следующей встречи, - попрощалась Изей, пытаясь логично объяснить себе, почему всё-таки согласилась. И почему решила, что Наэ сдержит слово. Аргументов, убедительнее собственного внутреннего голоса, найти у неё так и не получилось. Что ж, это тоже причина, в конце концов.

***

запись создана: 15.02.2012 в 02:00

@темы: вслух